Как известно, на 50-летие АЯ губернатор Санкт-Петербурга сделал  ему подарок -  семье Розенбаумов в долгосрочную аренду сдан особняк. Подробнее об историческом здании, в котором сейчас находится творческая мастерская певца:

 

 

Новые приемы объемно-пространственной композиции, сформировавшиеся в практике дачного строительства, стали постепенно проникать в архитектуру городских особняков. Одним из первых примеров может служить собственный дом архитектора Г. А. Боссе на 4-й линии Васильевского острова,  15.

Гаральд Андреевич Боссе (1812—1894) принадлежал к числу наиболее выдающихся русских зодчих середины XIX века. В Петербурге и его окрестностях он построил десятки зданий — особняки, доходные дома, виллы, дачи и два больших великокняжеских дворца — в Знаменке и в Михайловке. По его проектам было оформлено огромное количество интерьеров, в том числе несколько комнат в Зимнем дворце. Боссе пользовался большим авторитетом у современников. Петербургский журнал «Архитектурный вестник» писал в 1861 году: «Постройки, возведенные Боссе, остаются памятниками его полезной дея­тельности, его творчества и глубокого понимания архи­тектурного искусства».

Одно из наиболее интересных произведений Боссе — его собственный дом на 4-й линии Васильевского острова, построенный в 1847—1849 годах.

Главный фасад здания, выходящий на улицу, доста­точно обычен для суховатого неоренессанса середины XIX века: стены расчленены рустами, арочные окна, за­ключенные в прямоугольную рамку ренессансных налич­ников («брамантовы окна»), размещены в несколько мо­нотонном ритме. Однако за этим довольно тривиальным фасадом находится здание, заметно отличающееся от большинства петербургских особняков тех лет своей не­обычной, новаторской планировкой.

В плане дома нет ни одной оси симметрии: его объемы прихотливо и свободно соединяются друг с другом, обра­зуя сложную, живописную объемно-пространственную композицию, которая раскрывается перед зрителем, когда он входит внутрь здания.

Подвальный этаж был отведен для хозяйственных по­мещений, для комнат прислуги и т. д. Здесь же находи­лись топки многочисленных печей: нагретый воздух, про­ходящий по каналам внутри стен, обогревал комнаты бельэтажа.

Сохранился детальный план бельэтажа дома Боссе, выполненный, очевидно, самим архитектором. На нем по­казаны не только очертания стен, но и расстановка мебе­ли во всех комнатах. В этом отношении план дома Боссе является особенно интересным и ценным историческим документом, так как позволяет судить и об общем харак­тере меблировки комнат, и о том, как расстановкой мебе­ли достигалась определенная организация самого прост­ранства комнат.

В доме три лестницы: парадная, начинающаяся под аркой въездных ворот, черная и две внутренние, служа­щие для сообщения между этажами. Парадная лестница ведет в переднюю; из передней — вход в восьмигранный зал, служащий своего рода «транспортной развязкой». С запада на восток его пересекает ось небольшой анфилады из трех помещений — самого зала и двух гостиных. Одна из них завершается эркером, выступающим в сто­рону сада. Широкий проем соединяет эту гостиную с уют­ной угловой комнатой, через которую можно было пройти в оранжерею и далее — в зимний сад. Другая гостиная, выходящая окнами в сторону улицы,— главное парадное помещение дома. У стены стоял рояль, в центре — круг­лый стол, окруженный стульями; углы были заняты мяг­кими, покойными диванами, небольшими круглыми столами и креслами — здесь возникали уютные уголки, располагающие к беседе или слушанию музыки. В центре дома — зал, освещенный верхним светом через стеклян­ный фонарь; судя по небольшому количеству мебели, он использовался для танцев. К нему с востока примыкала комната, соединявшаяся тройным проемом, с лоджией, выходившей в сад. В углу лоджии стояли угловой диван, кресла и круглый стол — здесь было удобно и прохладно пить чай в жаркие летние дни.

Юго-западная и южная часть дома были заняты спальнями, туалетными комнатами и ванной комнатой. Кабинет архитектора, очевидно, располагался между спальней и большой гостиной: на плане отчетливо виден рабочий стол, удобно поставленный у окна, углом к нему.

Анализ плана дома Боссе показывает, что и в функци­ональном, и в художественном отношении планировка до­ма продумана исключительно тщательно. Принцип анфиладности сохраняется в «нанизывании» дверных проемов на одну ось — это позволило избежать неудобных диаго­нальных «переломов» осей. Помещения соединились в пространственные группы по функциональному призна­ку. Умело размещенные лестницы и тамбуры изолировали парадную группу помещений от личных апартаментов.

Расстановка мебели, примененная Боссе, очень типич­на для особняков и барских квартир середины XIX века. Мебель образует своего рода микроансамбли, выделяя в пространстве комнат особые зоны для работы, бесед, музицирования и т. д. План с расстановкой мебели — новый вид проектной документации, возникший в архитектуре середины XIX века и отразивший углубляющееся внимание к архитектурно-художественной и функциональной организации пространства интерьера.

В построении плана своего особняка Боссе исходил из принципа функциональной целесообразности, стремясь создать удобную, комфортабельную планировку. В пла­нировке особняка Боссе с редкой для середины XIX века последовательностью воплотился тот рациональный, функционалистический подход к решению архитектурных задач, который позднее, на рубеже XIX—XX веков, полу­чил широкое использование в архитектуре модерна, а за­тем, в 1920-х годах, стал основополагающим принципом функционализма.

Прямым следствием композиционного принципа, поло­женного Боссе в основу планировочного решения его дома, является своеобразная многоликость, многогран­ность созданного им архитектурно-художественного об­раза. Со стороны улицы дом строг, подтянут, несколько официален, словно «застегнут на все пуговицы (вид с 4-й линии).  В этом смысле он соответствует и традиционным приемам за­стройки, сложившимся в столице Российской империи, и теоретическим архитектурным воззрениям того времени: считалось, что «характер городских строений вообще дол­жен быть серьезнее, проще, спокойнее».

Совершенно иное впечатление производит здание со стороны сада: его асимметричный объем, прорезанный окнами самых разнообразных очертаний, дополненный эркером с кариатидами, лоджией и оранжереей, создает живописную игру архитектурных масс. Пространство здания и окружающее пространство сада вступают здесь в иную взаимосвязь: они уже не разделяются жесткой плоскостью фасада, а словно взаимопроникают друг в друга. И это взаимопроникновение пространств придает иную эмоциональную интонацию архитектурному образу здания: городской особняк приобретает черты загородной виллы.

 

Источник: Пунин А.Л. Архитектура Петербурга середины XIX века. Л., 1990.

 

 

 

Главная

 

Гостевая

 

Напишите мне